Она была рыжая, совершенно рыжая. Рыжие глаза, рыжие брови, рыжие ресницы, рыжие губы, ярко-рыжие веснушки. Казалось, что все ее лицо просто взяли и выкрасили в рыжий цвет. И в солнечный день, когда она шла по улице, от каждой веснушки в разные стороны бежали рыжие лучики, а над головой стояло рыжее сияние от ярких рыжих волос. Люди испуганно смотрели – настолько это было необычно. Однажды на улице какой-то парень подошѐл к ней и сказал:
– Ну нельзя же быть такой рыжей!..
Она расстроилась. А еѐ мама отметила, что с этого времени у неѐ начал развиваться комплекс неполноценности. Она чувствовала себя ужасно несчастной.
В другой раз, поднимаясь в школе по лестнице, она натолкнулась на одного десятиклассника, очень острого на язык, который ей галантно поклонился и, пропустив ее вперед, сказал:
– Почѐт и уважение краснолицей сестре моей.
А она даже не могла ничего возразить, потому что всѐ это было правдой. Как-то раз, сидя со своей лучшей подружкой Машей на скамейке в саду, она размечталась:
– Вот кончу школу и в тот же день пойду и перекрашусь в черный цвет.
– Прямо на выпускной вечер? – спросила любопытная подруга.
– Да, – обрадовалась она, – прямо на выпускной вечер! Представляешь, что будет?
– Не-а, – ответила Маша, – волосы чѐрные, а сама вся в веснушках.
– Ну и что! — возразила она. — Я и веснушки выведу. Ты знаешь, есть такое средство, я слышала о нѐм. Не веришь?
– Верю, верю, выведешь, – ответила Маша. – Ты, главное, не огорчайся. Ну, веснушки. Ну, рыжая. А у одной моей знакомой девочки, знаешь, какой огромный нос? И она не огорчается.
– Нос-то ладно, – вздохнула она, – вот рыжей как?
– Да, рыжей плохо, – сказала Маша.
Но вот однажды мамина подруга привела к ним в гости своего сына. Он был на год старше ее, и, к еѐ удивлению, оказался довольно-таки красивым. Она пыталась развлекать его, чем могла, ходила вокруг него, рассказывала о том, как было здорово летом на юге, но он всѐ время сидел и молчал. Наконец, истратив весь запас своего красноречия, она села на стул и замолчала. И вдруг он встал, пристально посмотрел ей в глаза и громко произнес:
– Какая ты красивая! Просто ужас! Такая вся золотая-золотая, золотистая! Я таких красивых в жизни не видел.
Она на несколько мгновений замерла на месте. Всѐ вокруг показалось необыкновенно прекрасным и новым. И журнальный столик, и картинки на столе, и цветы в вазе. И тут внезапно она ожила, еѐ глаза вздрогнули. Она быстро встала со стула, подошла к нему и от радости расцеловала.
